В конце 70-х годов по всему Советскому Союзу прокатилась волна арестов служителей церквей и всех, кто организованно занимался христианским воспитанием детей. В Рязани завели дело на А.С. Редина, второго пресвитера А.В. Никиткова, регента Н.Ф. Попова. В Совете церквей, узнав об этом, просили Анатолия Сергеевича уехать из дома. Ведь если всех арестуют, то кто же будет нести служение? Верующие старались уберечь руководящих братьев, и если во время богослужения видели подъезжавшую милицейскую машину, то прятали их.
На богослужениях проповеди А.С. Редина слушались в благоговейной тишине. Они зажигали сердца людей, согревали души. Это прекрасно видели соглядатаи, которые почти всегда бывали на служениях. Атеистические власти понимали, что А.С. Редин опасен для них. Видя, что обстановка накаляется, братья уговорили его перейти на нелегальное положение. Но и тогда Анатолий Сергеевич продолжал нести Слово Божие людям. Он ездил по стране, посещая поместные церкви, благовествуя и молясь о больных. Во многих городах он проповедовал открыто, но в Рязани, понятно, появлялся редко. Вскоре на него был объявлен всесоюзный розыск.
Как раз перед этими событиями в доме Рединых поселился молодой человек. Он очень просил Анатолия Сергеевича приютить его, сетуя на то, что в общежитии, где он живет,- сплошное неверие и разврат. Домашние догадывались, что этот человек попросту приставлен следить за ним. Жена как-то поделилась своими опасениями с мужем, на что он коротко ответил: “Бог ему судья. Мы не можем отказать в крове нуждающемуся. Когда-нибудь он поймет, что делает неправду”. Когда началось следствие по делу Н.Ф. Попова, А.В. Никиткова и А.С. Редина, этот юноша исчез, а следствию стали известны мельчайшие подробности: где и когда были богослужения, сколько людей приходило на них, кто о чем говорил.
В то время “статья” грозила уже только за то, если кто-то прочел в церкви стихотворение о гонениях, рассказал об аресте братьев. Это считалось клеветой и “порочило” существующий строй.
Когда судили А.В. Никиткова и Н.Ф. Попова, Анатолий Сергеевич приехал в Рязань и присутствовал в зале суда. За ним следили, но Богу было угодно продлить его пребывание на свободе.
Нелегкие времена настали для его семьи. Одна с восемью детьми, супруга Анатолия Сергеевича жила в большой нужде. Но не это тревожило ее душу. Она переживала за скитающегося по стране мужа, за детей, на глазах которых в их доме, как у преступников, часто происходили обыски. Приходили по несколько человек с овчаркой. Копались везде: на чердаке, в подвале, в сарае. Под окнами ходил человек и гремел наручниками. Испуганные дети с ужасом смотрели, как находили и швыряли в кучу книги духовного содержания. Маленький Саша горько плакал, когда у него вырвали из рук подаренную отцом детскую книжечку “Жизнь Иисуса Христа и история первой Церкви”, но ни слезы ребенка, ни мольбы матери не смягчили ожесточенных гонителей.
Господь поддерживал семью Анатолия Сергеевича. Силу для преодоления трудностей черпали в молитвах. Горячо молился о всех них и отец.
Полтора года с Божьей помощью Анатолию Сергеевичу удалось скрываться от преследователей-атеистов. Как могла, помогала ему Александра Егоровна, его жена. Случайно узнав, что в Москве при первом же появлении мужа арестуют, она, желая предупредить его об опасности, оставила семью и с большим трудом нашла его в другом городе. Верующие знали и любили Анатолия Сергеевича, оберегали его, рискуя собой, прятали его в своих домах.
За домом Рединых была установлена постоянная слежка. Как-то в отсутствие Александры Егоровны к старенькой бабушке (матери Анатолия Сергеевича, которая по немощи не могла посещать церковь) в день хлебопреломления пришел диакон. Внезапно в дом нагрянула милиция. Сначала старшая дочь Лариса (ей было 14 лет) не могла понять, почему они решили, что отец дома, но милиционеры заявили, что кое-кто видел, как он входил в дом. Стало ясно, что они перепутали с ее отцом диакона. Не слушая объяснений, его задержали. Через несколько часов, обнаружив свою оплошность, диакона отпустили.
Два раза А.С. Редин тайно приезжал в Рязань на короткое время, встречался со своей семьей, с верующей молодежью.
Тем временем гонения приобрели массовый характер. Богослужения в церкви, если она была незарегистрирована, запрещались. Собрания христианской молодежи разгонялись, всех, присутствовавших на них, отводили в милицию,
узнавали данные, а затем сообщали на места учебы или работы: “Был задержан на незаконном религиозном сборище, нарушал общественный порядок, призывал к неповиновению”.
Проповедовавших братьев арестовывали на 15 суток и штрафовали. Но, несмотря на это, церковь жила и росла.
Руководители гонимых церквей, чтобы хоть как-то облегчить участь детей верующих, чьи отцы были в тюрьмах, летом организовывали для них христианские лагеря. Дети А.С. Редина тоже один раз были в таком лагере. Он находился на Украине. Там отдыхало около 70-ти детей со взрослыми в течение двух с половиной месяцев. Жили в палатках. Пищу готовили в ближайшей деревне, привозили на мотоцикле, чтобы было не очень заметно. Проводились молитвенные общения, изучали Слово Божие.
В газетах то и дело появлялись статьи, «изобличающие” А.С.Редина. Одна из них называлась “Чудотворец на окладе”. В ней говорилось, что он мошенник, не имеет медицинского образования, молитвами лечит больных и получает за это деньги. Печатались статьи о Никиткове, Попове, и в каждой из них вспоминали об Анатолии Сергеевиче и его семье.
В апреле 1981 года один из его сыновей, служивший в армии, получил отпуск. Отец приехал в Рязань, чтобы повидаться с ним. Приезд его держали в строжайшей тайне.
По приглашению в доме Рединых собралась молодежь. О цели собрания никому не было известно. Началась молитва, затем пение. И вдруг… заходит Анатолий Сергеевич. Конечно, радости от этой встречи не было предела. Долго беседовали, но его имя вслух не произносилось (молодежь кое-что понимала в конспирации). Никто из дома не выходил. Но все же утром все вокзалы оказались под контролем. Из города Анатолию Сергеевичу удалось уехать на попутной машине. На память об этой встрече он сфотографировался со всей своей большой семьей.
Утром Александра Егоровна с сыном отправились с “Березкой” в Москву. Там, на квартире одного из верующих, должна была состояться прощальная встреча с Анатолием Сергеевичем. Выйдя из “Березки”, они огляделись, нет ли “хвоста”. Вокруг все было спокойно. Обрадованные, они быстро пошли к трамваю. Но тут все же заметили двух подозрительных людей, следующих за ними. Куда идти? На вокзал или в метро? Они сели в трамвай, доехали до конечной остановки. Кажется, никого. В душе была борьба между желанием увидеться с отцом и боязнью навести на него беду. Снова сели в трамвай, путая следы.
Долгожданная встреча все же состоялась, но не в квартире, как планировали, а в аэропорту, куда приехал и отец. Она была очень короткой, но запоминающейся. После молитвы, понимая, что за ними могут следить, Александра Егоровна посоветовала мужу скорее уходить. Попрощавшись с мужем и сыном, она тут же отправилась домой, и сердцем уже почувствовала беду: Анатолия Сергеевича арестовали. Она тут же предупредила детей: нужно прятать литературу, будут обыски. И действительно, на следующий день в домах многих верующих, в том числе и Рединых, были произведены обыски.
Сомнений не осталось. Анатолия Сергеевича арестовали 15 апреля 1981г. Когда он вышел из аэропорта и хотел сесть в автобус, к нему подошел милиционер; “Гражданин, предъявите документы!” Двое в штатском тут же взяли его под руки и повели к машине.
В отделении милиции, обыскав и отобрав все, что он имел при себе, его продержали несколько часов в ожидании решения. Наконец, посадили в “Волгу”, по обеим сторонам — охрана, и “повезли в сторонушку родную”, как он напишет в одном из своих стихотворений.
В Рязани, в следственном изоляторе, его поместили на трое суток в подвал. Войдя в мрачную, холодную, с разбитым окном камеру, Анатолий Сергеевич склонился на колени в молитве, а затем запел, славя Господа. Лежа на нарах, он вспоминал первых христиан, подобно которым страдал за проповедь Христа.
Потом его перевели в другую камеру. Он и здесь продолжал свое служение благовестника, свидетельствуя заключенным о Господе. Разные люди сидели здесь и по-разному относились к нему: были те, кто внимал Слову Божьему, были и те, кто оскорблял. Случилось, что один сокамерник решил покончить с собой. Но Анатолий Сергеевич рассказал ему об Иисусе Христе, о том, что Он может разрешить любые проблемы в нашей жизни, только надо довериться Ему во всем, о Его даре всепрощения. Господь коснулся этой души, по Его милости этот человек отказался от задуманного.
Другой заключенный оскорблял и угрожал Анатолию Сергеевичу. Брат кротко и терпеливо ждал, пока поток ругани иссякнет. Когда же заключенный, наконец, смолк, Анатолий Сергеевич спокойно сказал, что не боится смерти, потому что его ждет жизнь вечная с Господом, и он только рад будет пролить кровь за Христа. После этого заключенный замолчал и всячески избегал общения с христианином, а тот молился о нем. Однажды случилось остаться им в камере одним. Вдруг зек взволнованно, обратился к брату: “Наверное, ты проклинаешь меня?”, и услышал ответ: “Нет. Я молюсь о тебе, ведь Христос учил воздавать добром за зло”. Заключенного это очень поразило, как, впрочем, поразило и поведение баптиста в этой ситуации. С тех пор они стали друзьями.
Но вот и день суда. Александра Егоровна пришла со всеми детьми. Младшего сына не пустили (ему было 13 лет), и он забрался на дерево и смотрел в открытое окно. Он не видел отца, но отец видел его.
Первоначально А.С. Редина обвиняли в тунеядстве и распространении нелегальной литературы. По этим статьям предусматривался срок до 3-х лет. Этого показалось мало, и дело отправили на доследование. После этого добавилась формулировка: “посягательство на права и свободы граждан под видом исполнения религиозного обряда”. “Посягательство” заключалось в том, что он крестил двух шестнадцатилетних, одним из которых был его сын. Теперь речь шла о 5 годах лишения свободы.
На суде давали показания и соглядатаи, часто посещавшие богослужения христиан-баптистов. Еще во время следствия церковь стала посещать женщина, которая все записывала. Теперь она была свидетелем на суде. Она сказала, что этот человек особенно опасен, когда он говорит, то полностью овладевает аудиторией, под его влияние легко попадает молодежь и чуть было не попала и она сама.
Дали слово обвиняемому. Анатолий Сергеевич объяснил, что в церкви есть правила крещения. Не физический, а духовный возраст является показателем для желания принять крещение. Кто-то крестится в 14 лет, а кому-то нельзя и в 30. Церковь, видя духовную готовность человека, допускает его к крещению. Обвинение в тунеядстве тоже было несправедливым. При общем трудовом стаже 33 года в последние годы перед арестом, он трудился в церкви. К тому же старшие сыновья уже работали и обеспечивали семью и отца.
Его обвиняли также в клевете на существующий строй. Она заключалась в том, что он говорил на служении о тех, кого репрессировали за веру в Христа. Ведь “у нас за веру не судят”.
Все доводы, приводимые обвиняемым в свое оправдание, с ходу отметались. Было ясно, что приговор уже давно готов, а сам суд — не больше, чем формальность. Ожидали, что он будет длиться несколько дней, но все было решено за один день. Атеистические власти постарались как можно скорее покончить с этим, чтобы не вызвать ненужных волнений со стороны верующих. Боялись, что приедут на процесс и верующие из других городов. Итак, вынесен приговор: 5 лет лишения свободы с конфискацией имущества.
На второй день после суда родным дали свидание по телефону, через стекло. Каждый хотел что-то сказать, просто посмотреть на родное лицо, но времени было отпущено очень мало, всего 15-20 минут.

ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ: СО ХРИСТОМ И В ТЮРЬМЕ СВОБОДА…